Ты довершила мою судьбу. Внутри меня странствует рай, Ты повторила мою судьбу, Перемотав все что можно. Ты дополнила мой мир, Приди и спаси меня.
Она пыталась курить яблочные сигареты из дальнего ларька за углом, прятала в едком дыму обиженное детское личико, а ветер трепал её волосы, выжженные в пшеничный оттенок, стремясь вслед соленому берегу.
Это случилось в перепачканном багряным закатом, еще снежном и слякотном марте. Тогда-то он, простой хакер и куряга со стажем был на задании выловить в толпе многомиллионных прохожих точенную исхудалую фигурку модельки с экранов телевизоров. Ненавязчиво подловил её за острый локоть у витрины какого-то бутика с одеждой и запихнул в машину. Его личное задание. Миса, будто была не против, ловя на себе взгляд сквозь призму желтых стекол очков в зеркале заднего виденья. Всю дорогу он выкуривал поочередно одну за другой ромовые сигареты, и крепко сжимал руль, несясь по встречной на бешеной скорости. Она хмуро наигранно пролепетала, чтобы Мэтт объяснил суть похищения, а красноволосый хакер лишь ухмыльнулся и лениво изрек:
- Тебе ведь скучно, так давай развлечемся.
Амане захлопала длинными ресничками и округлила красный от слоя фирменной помады ротик. Оставшуюся дорогу они провели в тишине, которая прерывалась рычанием мотора и скрежетом вспыхнувшей зажигалки. Они были как-то мало знакомы, слишком мало для дружбы и слишком много для приватных встреч, коими так любит забавляться молодежь в лав отелях Токио. Мэтт флегматично взглянул в зеркало, и заметил, что девушка засыпает. Внутри что-то торкнуло, что-то сломалось. Двигатель заглох. Через сотню миль от города, в котором мы теряем себя и солнце, в котором от неоновых огней болят глаза и щемит в запачканных легких. Парень остановил машину на перевале небес, где край света похож на разорванный в клочья бумажный замок, сооруженный из глянцевых журналов Мисы-Мисы.
Мэтт сам не понимал, зачем выбился из графика и отключил телефон. Почему при одном косом взгляде на эту слабую девчонку хочется сорваться и разбить всю электронную аппаратуру в тощей затхлой пылью квартирке и по утрам слышать шуршание её шелкового пеньюара и запах какао. Облака мокрой ватой плыли за кровавый горизонт, Амане вылезла из недр авто и встала рядом с Мэттом. Парень начал, что-то невнятно говорить, поочередно, то усмехаясь, то замолкая. Миса всматривалась в пепел туч, когда решение уже давным-давно было принято и намечено его исполнение, она прекратила полностью беспокоиться об ответственности и заботиться о результатах. Красноволосый хакер рядом был маленьким толчком к завершению её натуга проблем, и теперь исчезало вместе с ветром отчаяние и цвета окружающие их тонули во тьме сумерек. Мэтт нахально притянул меланхоличную модельку к себе, бережно приобняв за худые плечи, стал плести чушь про яблоки, богов смерти, города и блондинистого напарника. Легкий бриз опоясывал кромку синеющего горизонта. Мрачное солнце поцеловало кроны тополей, и птицы задохнулись своим пением, растворившимся в студеном ветре. После свинцовые тучи разверзлись ртутным дождем, город посерел и мягкие, холодные проблески его огней мельтешили на их пути. Початая текила. Захмелевшая улыбка на манящих его к бледной Амане губах. Их воздушная линия. Сосредоточенность и пока еще не покинутая трезвость. Её кожаная черная курточка с искусственным мехом. Его бежевый жилет и перчатки. Ломанный плюс к ложному смех. Первые блестки звезд. Забытье, пустота, чернильные ленты в выжженных пшеничных волосах. Заурядный человек заболел бы нервным расстройством и погряз бы в долгах перед напарником, но Мэтт слишком эгоцентричен и сегодня у него выходной. Амане шепчет в пьяном бреду чужое имя. Мужское. Смутно знакомое. Хакер сжимает её запястья. Пульс ровный. Кожа молочная, тонкая. Синие сеточки вен просвечиваются, а кровь в его жилах остывает и больше не хочется прикасаться к ней. Целовать жадно щеки, губы чтобы она смеялась в голос и просила какого-то «Лайта» не останавливаться! Бред. Испарина от всей этой суматошной жалкой игры выступила на его лбу, отчего пряди рыжей челки прилипли, а карие глаза распахнуты и хочется пить. Мелкая, тонкая, как лист бумаги девчонка пробудила в его преданном технике и сигаретам сердце мерзкие чувства, от которых парень хочет поскорее исцелиться, выкурить всю пачку, забыться. Выдохнуть эту блондинку из своих мыслей. Разорвать её на части, а потом оплакивать. Долго, мучительно, страстно. Чтобы пульс зашкаливал до нескольких децибел. Чтобы руки дрожали от её невинных прикосновений. Чтобы машина также глохла и срывы на напарника, с дулом пистолета у виска, что окончательно рехнулся. Миса-Миса. Глупая, загадившая мозги этим людям реклама по телику, Мелло, развалившийся в кресле рядом. Хруст откусанной плитки шоколада и новая приставка, стирающая остатки памяти тех мгновений, проведенных с Ней в заглохшем порше. Горячее дыхание на шее. Цепкие ледяные пальчики. Золотые серьги с бирюзой, оставленные в бардачке. Хриплые стоны и цветочный шлейф духов. Мэтт, в который раз ухмыляется про себя, вспоминая наивное личико блондинки на утро, её негодование и обманчивый стыд. Миса-Миса. Он уже и забыл. А может, еще нет…
Новых серий нет
Выход продолжается
Выход продолжается
Подходит к концу
